Слово Данила заточеника,
еже написа своему князю, Ярославу Володимеровичю (сокращенный текст)И начнемъ бити в сребреныя арганы возвития мудрости своеа.
Въстани, слава моя, въстани въ псалтыри и в гуслех!
Востану рано, исповемъ ти ся;
Да разверзу въ притчах гаданиа моя
И провещаю въ языцех славу мою.
Сердце бо смысленаго укрепляется въ телеси его красотою и мудростию.
И уветлива уста, аки речная быстрость.
Сего ради покушахся написати всякъ съузъ сердца моего
И разбих зле, аки древняя — младенца о камень.
Но боюся, господине, похулениа твоего на мя.
Азъ бо есмь аки óна смоковница проклятая:
Не имею плода покаянию.
И бысть умъ мой — аки нощный вранъ на нырищи.
Забдех — и расыпася животъ мой, аки ханаонскыи царь, буестию;
И покры мя нищета, аки Чермное море фараона.
Се же бе написах, бежа от лица художества моего,
Аки Агарь рабыни от Сарры, госпожа своея.
И притекох къ обычней твоей любви.
Глаголеть бо въ Писании:
Просящему у тебе дай, толкущему отверзи,
Да не лишенъ будеши царствия небеснаго.
Писано бо есть:
Возверзи на Господа печаль свою,
И той тя препитаеть въ веки.
Аки трава блещена, растяще на застении,
На нюже ни солнце сиаеть, ни дождь идет;
Тако и азъ всемъ обидимъ есмь,
Зане ограженъ есмь страхом грозы твоеа,
Яко плотомъ твердым.
Но зри на мя, аки мати на младенецъ.
Возри на птица небесныа,
Яко тии не орють, ни сеють, но уповають на милость Божию;
Тако и мы, господине, желаем милости твоея.
Кому Бело озеро, а мне черней смолы;
Кому Лаче озеро, а мне, на нем седя, плачь горкий;
И кому ти есть Новъгород, а мне и углы опадали,
Зане не процвите часть моя.
Зане не поставих пред ними трепезы многоразличных брашенъ.
Мнози бо дружатся со мною, погнетающе руку со мною в солило,
А при напасти аки врази обретаются
И паки помагающе подразити нози мои;
Очима бо плачются со мною, а сердцемъ смеють ми ся
Темъже не ими другу веры, ни надейся на брата.
«Лепше бы ми смерть, ниже Курское княжение»;
Такоже и мужеви:
Лепше смерть, ниже продолженъ животъ в нищети.
Темъже вопию к тебе, одержимъ нищетою:
Помилуй мя, сыне великаго царя Владимера,
Да не восплачюся, рыдая, аки Адамъ рая;
Пусти тучю на землю художества моего.
И на чюжей стране друзи держить,
А убогъ во своей ненавидим ходить.
Богат возглаголеть — вси молчат
И вознесут слово его до облакъ,
А убогий возглаголеть — вси на нь кликнуть.
Ихже ризы светлы, тех речь честна.
Избави мя от нищеты сея,
Яко серну от тенета,
Аки птенца от кляпци,
Яко утя от ногти носимаго ястреба,
Яко овца от устъ лвовъ.
Мнозии бо посекають его и на огнь мечють;
Тако и азъ всем обидимъ есмь,
Зане ограженъ есмь страхом грозы твоеа.
Якоже бо олово гинеть, часто разливаемо,
Тако и человекъ, приемля многия беды.
Никтоже может соли зобати, ни у печали смыслити.
Всякъ бо человекъ хитрить и мудрить о чюжей беди,
А о своей не можеть смыслити.
Аще кто в печали человека призрит,
Какъ студеною водою напоить во знойный день.
Весна украшаеть цветы землю,
А ты оживляеши вся человекы милостию своею,
Сироты и вдовици, от велможь погружаемы.
Княже мой, господине! Яви ми зракъ лица своего,
Яко гласъ твой сладокъ, и образ твой красенъ;
Мед истачають устне твои, и послание твое — аки рай с плодом.
А мене помяни, сух хлебъ ядуща;
Или пиеши сладкое питие —
А мене помяни, теплу воду пиюща от места незаветрена;
Егда лежиши на мяккых постелях под собольими одеялы —
А мене помяни, под единым платом лежаща и зимою умирающа,
И каплями дождевыми, аки стрелами, сердце пронизающе.
Рука твоя согбена на подание убогих:
Ни чашею бо моря расчерпати,
Ни нашим иманиемъ твоего дому истощити.
Якоже бо неводъ не удержитъ воды, точию едины рыбы,
Тако и ты, княже, не въздержи злата, ни сребра,
Но раздавай людем.
Тако и князь многими людми честенъ и славенъ по всемъ странам.
Якоже бо похвалися Езекий царь посломъ царя Вавилонскаго
И показа им множество злата и сребра, —
Они же реша:
Нашь царь богатей тебе не множеством злата, но множеством воя,
Зане мужи злата добудуть, а златом мужей не добыти.
Тако и за добрымъ князем воевати.
Многажды безнарядиемъ полци погибають.
Видих: великъ зверь, а главы не имееть;
Тако и многи полки без добра князя.
Гусли бо страяются персты,
А тело основается жилами,
А дубъ крепится множеством корениа;
Тако и градъ нашь — твоею дръжавою.
Мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегают.
Доброму бо господину служа, дослужится слободы,
А злу господину служа, дослужится болшеи роботы.
Зане князь щедръ — аки река, текуща без бреговъ сквози дубравы,
Напаяюще не токмо человеки, но и звери,
А князь скупъ — аки река въ брезех, а брези камены:
Нелзи пити, ни коня напоити.
Напаяеть мимоходящих.
А бояринъ скупъ — аки кладязь сланъ.
Не имей собе двора близъ царева двора
И не дръжи села близъ княжа села:
Тивунъ бо его — аки огнь, трепетицею накладенъ,
И рядовичи его — аки искры.
Аще от огня устережешися,
Но от искоръ не можеши устеречися
И сождениа портъ.
Ни вознесе до облакъ богата несмыслена.
Нищь бо мудръ — аки злато в кални судни,
А богат красенъ и не смыслить —
То аки паволочито изголовие, соломы наткано.
Но возри внутреняя моа.
Азъ бо одениемъ оскуденъ есмь, но разумом обиленъ;
Унъ възрастъ имею, а старъ смыслъ во мне.
Бых мыслию паря, аки орелъ по воздуху.
Но бых аки пчела, падая по розным цветом, совокупляя медвеный сотъ;
Тако и азъ, по многим книгамъ исъбирая сладость словесную и разум,
И съвокупих, аки в мех воды морскиа.
Да не буду аки мех утелъ,
Роня богатство в руци неимущим;
Да не уподоблюся жорновом,
Яко тии многи люди насыщают,
А сами себе не могут насытитися жита.
Якоже бо птиця, частяще песни своя, скоро възненавидима бываеть.
Глаголеть бо в мирскых притчах:
Речь продолжена — не добро, добро — продолжена паволока.
... ...
☆ Поиск истинных основ учения
«Воздаяние» «Слово»
«Псалтырь» «Евангелие»
«Евангелие от Дионисия» «Палея»
«Мессия» «Послание Иакова»
«Другая история» «Цитаты»
«Воздаяние» «Слово»
«Псалтырь» «Евангелие»
«Евангелие от Дионисия» «Палея»
«Мессия» «Послание Иакова»
«Другая история» «Цитаты»